«Shatur-Gudur» поет только на крымскотатарском (ФОТО, ВИДЕО)

КИЕВ (QHA) -
С Джемилем Мамутовым, одним из лидеров крымскотатарской группы «Shatur-Gudur», мы встречались неоднократно – как в редакции информагентства QHA, так и на репетиционной базе. Разный, непредсказуемый, многогранный, откровенный — таким Джемиль был на интервью. Однако от музыки, которую он играет, впечатления удвоились. Ведь это полное развенчание стереотипов о крымскотатарской песне. Его композиции современные, драйвовые, но не лишенные национальных мотивов. Сильные слова и актуальный месседж — в каждой песне, а еще — отголоски родного Крыма в каждом звуке…

Музыка «Shatur-Gudur» — синтез крымскотатарских и балканских мотивов с элементами панка и альтернативы. Все песни группа исполняет исключительно на крымскотатарском языке. Можно назвать это их стилем, фишкой, но для самих музыкантов это нечто большее – чувство родины. А сейчас оно обостренно, как никогда, поскольку после аннексии Крыма участникам группы пришлось перебраться в Киев. На полуострове места для свободного творчества не осталось.

После небольшого перерыва рок-группа «Shatur-Gudur» продолжает развиваться творчески и уже готовится к концертам в Польше и Украине. Ближайшее выступление коллектива состоится 2 апреля в киевской фестиваль-ресторации «Диван».

Об этом и многом другом Джемиль Мамутов рассказал в интервью для QHA.

Джемиль, когда Вы решили создать коллектив, какие группы и исполнители повлияли на выбор направления в музыке?

— Это старая история. Помимо «Shatur-Gudur» я еще играл в других крымских группах. Изначально был выбран стиль панк-рок, потому что, когда мне было еще двенадцать-тринадцать лет, на меня очень сильно повлияла американская рок-группа «Nirvana» и ее лидер Курт Кобейн. Собственно, поэтому я и начал заниматься музыкой. Также в свое время я открыл для себя турецкий панк-рок, и он также повлиял на то, что я делаю.

А создание «Shatur-Gudur» — это желание услышать наш язык, наши традиционные мотивы, только через призму тяжелого гитарного рока. Сегодня мы больше уже не панк, а альтернатива, поскольку мешаем стили. Панк – это больше отношение к музыке. Мы ее делаем, только когда приходит вдохновение.

Говорят, что вы — единственная крымскотатарская рок-группа?

— Да нет, из рок-команд у нас есть очень старая крымскотатарская группа «ФаэтоН», которая играет еще с Узбекистана. Не так давно появились «Alfa Leo». Ребята исполняют классический балладный рок.

Расскажите о коллективе.

— Всего нас четверо. Я играю на гитаре и пою, Елена Бугаева, которая присоединилась к нам около года назад, — на бас-гитаре, мой брат Сулейман Мамутов — на барабанах, Муслим Умероглу – наш МС.

Когда была создана группа?

— Первую запись мы сделали в гараже. Название группе давали вместе с братом, это примерно 2008-2009 год.

Многие СМИ называют датой вашего появления 2012 год…

— Ну, это уже когда появились первые более-менее профессиональные записи, и мы приняли участие в конкурсе на крымскотатарском телеканале ATR. Так сказать, презентация широкой публике.

Откуда появилось такое интересное название?

— Это опять-таки очень старая история. В Симферополе, в месте компактного проживания крымских татар, так говорили о каких-то шумных вещах или о переполохе: «Да там шатур-гудур!» То есть — непонятная ситуация, близкая к хаосу.

Родные как-то повлияли на Ваше творчество?

— Они дали мне поддержку, вдохновение и, безусловно, музыкальный вкус. Потому что с детства наряду с эстрадными песнями мы с братом слушали таких наших исполнителей, как J.Заир, Зарема, Эдип Асанов…

«Shatur-Gudur» исполняет песни только на крымскотатарском языке?

— Да, для нас это принципиально. Хотя в прошлом году были на «Флюгерах» (этно-джазовый фестиваль "Флюґери Львова". — Ред.)  и сделали подарок и себе, и львовянам. Спели песню «Братів Гадюкіних» «Я вернувся домів», немного переиначив куплеты на наши мотивы, а припев оставили оригинальным.

Вы часто бываете во Львове?

— Два раза всего. Первый раз мы давали акустический концерт в кафе-галерее «Дзиґа» при поддержке и помощи Халила Халилова и львовской культовой личности Маркияна Иващишина, который и пригласил нас к себе.

Есть ли определенная цель в том, что Вы делаете, например, показать крымскотатарскую музыку миру?

— Не хочу показаться аскетом, но больше всего мне хотелось себе показать, для себя записать. Потом всякими уговорами меня привели на радио «Meydan». Я не особо хотел, потому что не думал, что наши поймут такую музыку, и не хотелось лишний раз нарываться на критику.

А критики много было?

— Честно говоря, нет, что было для нас удивительно. Я очень ошибался в этом плане изначально. Даже наоборот – многие восторженно восприняли наше творчество.

Сколько песен уже записано? Есть ли альбом?

— Над альбомом как раз работаем, планируем записать в ближайший месяц. Из записанного более-менее профессиональных песен — шесть, и один клип.

О чем ваши песни?

— Наши песни больше социального характера, о каких-то переживаниях. Они о том, как крымский татарин находит себе место в обществе. Но в то же время это не национализировано, нет и доли национализма в них. Если бы крымскотатарский народ не был выслан и развивался спокойно, тогда никто не обращал бы на это внимания. Был бы такой стиль панк-рок, как, допустим, в Турции в 1960-х годах, который и сейчас популярен в мире. В связи с депортацией много чего потерялось, и творческие люди пытались сохранить хотя бы то, что было. В связи с этим такого стремительного развития, которое совпадало бы с мировым, не было.

Как развивается ваша концертная деятельность?

— У нас было немного концертов, около десяти. В Крыму успели выступить 3-4 раза. Вообще я никогда не воспринимал музыку как способ насаждения. Поэтому на полуострове мы принимали участие только в знаковых мероприятиях, чтобы оставить какой-то след, чтобы вынести в первую очередь что-то для себя.

Вы переехали в Киев все вместе?

— Мой брат здесь учился и живет уже восемь лет, а я приехал после известных событий. Инициатором была моя жена, которая училась в Крыму и решила перевестись в университет уже на материковой Украине, поскольку понятно, какое образование сейчас на полуострове. Мы задавались вопросом: как дальше реализовываться, как дальше жить? Ведь свободному человеку сегодня там тяжеловато. Здесь, в Киеве, я работаю менеджером по коммуникациям, а также в ВБФ «Право на защиту», который занимается правовой помощью внутренне перемещенным лицам. Я занимаюсь помощью беженцам, лицам без гражданства и иностранцам в поисках статуса.

Насколько события в Крыму повлияли на творчество группы?

— Я не настолько владею крымскотатарским языком, чтобы писать хорошие стихи, но очень бы хотелось. Поэтому ранние песни в литературном плане не несут никакой ценности. Мне довелось познакомиться с крымскотатарской поэтессой Maye Safet. Она в свое время, на удивление, была восхищена нашим творчеством и дала нам в распоряжение шесть своих стихов. Сейчас мы над ними работаем.

Касательно событий: вот недавно я нашел песню, которая повествует о поле битвы, о двух соперниках, где победивший должен взять либо все, либо ничего, но в то же время побежденный отдает ему свою боль и грусть. Я открыл для себя сейчас этот стих, и мне кажется, он отражает нынешнюю ситуацию. Там все не так буквально, более абстрактно, но мыслящий человек поймет, или хотя бы попытается вслушаться.

Что Вы как музыкант и крымский татарин думаете о том, что крымскотатарская певица Джамала представит в этом году Украину на «Евровидении»?

— Джамала мне нравится. Она уникальнейший исполнитель, ее голос, безусловно, заслуживает внимания. Что касается «Евровидения» и песни «1944» — это все очень сложно… По моему мнению, это конъюктурная позиция. Но с другой стороны — почему бы и нет, чтобы о крымских татарах в Европе узнали от Джамалы? Я считаю это правильным, как и информационный вброс о реальной ситуации в Украине, потому что там мало интересуются, мало знают. Многие же думают, что референдум в Крыму был проведен на законных основаниях, что это действительно выбор крымчан… А Джамала – круто, что я могу сказать.

Какие творческие планы на будущее? Куда планируете поехать с концертами?

— В планах – концерты, написание песен, надеюсь, в ближайшее время будет издан альбом. Мы будем раздавать его на концертах, а также он будет в свободном доступе. Мы не преследуем цели заработать. Я считаю, что так в музыке остается некое чудо, некое волшебство. Наш друг Сердар Сейтаптиев нашел в себе силы организовать нам несколько концертов. В частности, 2 апреля будет концерт в Киеве в фестиваль-ресторации «Диван», 8 апреля — небольшой квартирник во Львове, а 9-го – в Польше.

Если бы Крым вернулся в Украину, Вы бы возвратились на родину?

— Да. Сразу бы, без раздумий. В моем случае, я действительно переселенец внутренний и вынужденный. Мне очень сильно не хватает Крыма, моих родных, друзей, моря, пейзажей…

Чего пожелаете читателям QHA?

— Самое главное – оставаться людьми, всегда сомневаться и анализировать. Наверное, буду банален, но все же: добра, счастья, любви, потому что всего остального и так хватает.

Ольга Волынец